Прочитал… точнее, только что дослушал аудиокнигу «Три товарища» Ремарка. Помню, его книги занимали видное место на родительской книжной полке, но самому читать их в те времена желания не возникало — казалось, это все занудство для взрослых. Да и вообще художественная литература меня не особенно манила. Сейчас времена совсем иные, и в новый жизненный ритм хорошо вписываются аудиокниги, поэтому заполняю постепенно пробелы в своем литературном образовании.
Книга, безусловно, хорошая. Язык довольно простой и безыскусный. Сюжет, персонажи — тоже ничего такого выдающегося. Но история и передаваемое через нее послание — ради этого прочитать можно. Ну и, конечно, это не та книга, которую стоило бы изучать в рамках школьной программы — чтобы по-хорошему проникнуться переживаниями героев, надо накопить своего жизненного опыта, на который все это можно будет перенести и наложить.
Но сейчас не о Ремарке, а о странной параллели между литературой и жизнью. Слушая книгу, в очередной раз не мог отделаться от хорошо знакомого смущения — почему все эти люди живут такой пустой жизнью? Почему все их существование сводится к выживанию с короткими передышками на мимолетные развлечения? И, что важнее, почему автора книги — думающего и чувствующего человека — ничуть это не смущает? Почему он описывает все это, как не вызывающую вопросов данность? Более того, он словно бы даже воспевает ТАКУЮ жизнь, противопоставляя ее всем ужасам болезни и смерти.
Даже любовь, составляющая основу сюжета, выглядит в книге по-детски наивно. Герои находят в ней утешение, но их жизнь от этого не становится полнее, только чуть-чуть приятнее. Пустая-пустая жизнь людей, не знающих ничего, кроме выживания и проживания — почему автора это ничуть не смущает? Почему всю драму он выстраивает вокруг смерти, а не вокруг пустой, лишенной всякого наполнения жизни?
Это ни в коем случае не претензия к Ремарку, а попытка разобраться, почему приоритеты расставлены именно так, а не иначе. Почему одни вопросы автора волнуют, а другие нет? И вот именно здесь приходит в голову довольно неприятное подозрение, что автор попросту не видит в этом никакой проблемы. Рождение и смерть — а между ними разной продолжительности, но в любом случае довольно бессодержательный отрезок времени. Работа, друзья, любовь, дети. Выживание и развлечения. Все эти люди как будто не знают и не задумываются, что им делать со своей жизнью. И тем страшнее для них смерть — точка в конце предложения, которое они еще не успели сочинить.
Почему, черт побери, ЗДЕСЬ не возникает никакого вопроса?
Первое объяснение или даже оправдание, которое приходит в голову, — это жизненные обстоятельства. Жизнь действительно может быть очень сложной, и даже элементарный кусок хлеба многим дается с большим трудом. Все верно. Но ведь существует множество примеров тому, как даже в глубокой бедности люди находили в своей жизни гораздо больше смысла, чем люди со всех сторон обеспеченные. Художники, ученые, писатели — примеров полно. Почему жизненные сложности их не остановили и не поглотили с головой?
Значит, дело не в трудностях и не в обстоятельствах. Может, это особенности потерянного поколения, к коему и принадлежит Ремарк? Растерянность перед мирной жизнью после столкновения с войной? Это еще одно объяснение, которое может показаться разумным и убедительным, но только если не обращать внимания, что такое приземленное восприятие человеческой жизни звучит не только у литераторов первой трети двадцатого века, оно звучит, звучало и, вероятно, будет звучать во все времена.
Почему так происходит? Почему бессодержательная, бесцельная жизнь ни у кого не вызывает вопросов? Вот здесь-то и приходит в голову та самая параллель между жизнью и искусством. Неприятная лично для меня, но, вероятно, утешительная для кого-то другого.
Классическая литература, классическая музыка, классическое искусство — КЛАССИКА — то, что никогда не утрачивает своей актуальности. Вершина и гордость человеческой культуры — произведения, которые… НЕ ВЫЗЫВАЮТ НИКАКИХ ВОПРОСОВ. Придирки, упреки и нежелание придерживаться устаревших канонов — да, есть и будут. Но в общем и целом к классике ни у кого вопросов нет — на то она и классика!
Так может, жизнь без особого смысла и содержания — это тоже своего рода классика?
Да, это определенно смешивание понятий из разных категорий, но, если все-таки позволить себе такую вольность, это открывает очень интересную перспективу. Во всяком случае, для меня такая точка зрения многое проясняет и, главное, избавляет от того самого смущения и возмущения, что у большинства людей вокруг пустая жизнь не вызывает никаких вопросов. Теперь я могу сам себе ответить: они просто сторонники классики! И их нельзя за это упрекать — классика хороша во все времена и почти для всех. А если встречается такой маргинал, которому тесно в рамках общепринятого подхода к жизни, это его личные проблемы. С классикой же все и всегда в порядке. По определению.
Новые формы искусства, альтернативные подходы к искусствам существующим — все это неизбежно будет составлять конкуренцию и противостоять классике. И это хорошо — надо полагать, именно так в классическое искусство постепенно привносится что-то новое. Но на каждом текущем историческом этапе остается и будет оставаться фундаментальное разделение между общепринятым и маргинальным.
И если уж (не) повезло оказаться по ту сторону баррикад, откуда привычная жизнь в формате «дом, работа, семья, досуг» кажется чем-то пустым, бесцельным и бессмысленным, следует признать, что изменить здесь ничего нельзя, да и не нужно — классика навсегда останется классикой. Обычный земной подход к жизни и люди, которые его придерживаются, не нуждаются в починке или переделке — с ними все в порядке. Их жизнь кажется «пустой» и заслуживающей порицания только маргиналу, который по тем или иным причинам выпал из общей колеи. Строго говоря, это с ним что-то не так, а не с теми, против кого он вольно или невольно восстает.
И лучшее, что может такой отщепенец предложить миру, это взгляд со стороны, а не критику и навязчивые попытки починить то, что на самом деле не сломано. Новый взгляд, новые перспективы, новые возможности для тех, кто остается и должен оставаться в общепринятом фарватере, и хоть немного обжитого пространства, собственную небольшую гавань для других таких же белых ворон, которые не прекращают рождаться на свет и выпадать из общего строя.
Отсюда вывод: не враждуй с классикой, не пытайся переделать старое — создавай новое! Быть может, наступит время, когда оно станет классикой… и тогда снова появится что-то новое. Осознанная, деятельная, созидательная жизнь, стремление к вершинам сознания и человеческого потенциала — если это однажды станет общепризнанной классикой, вероятно, появится новая волна маргинального искусства жить… и как знать, быть может, на их знамени будет написано «Дом, Работа, Семья, Досуг».
