Профессиональные психологи

Психология — это отрасль знаний, имеющая огромную сферу практического применения. Есть психологи, которые всю жизнь работают в какой-нибудь аэрокосмической отрасли, где на карту поставлены жизни людей и огромные капиталовложения, — вот настоящие профессионалы. Есть психологи, которые всю жизнь работают в медицинских учреждениях и занимаются, например, детьми с задержками развития — они тоже профессионалы и тоже делают важное дело. Есть психологи, которые работают в психиатрических клиниках с настоящими сумасшедшими — тоже профессионалы. Есть психологи — педагоги, есть психологи по найму персонала, есть психологи по рекламе и куча других прикладных психологов. Все они профессионалы — все они занимаются психологией, делают нужное дело и получают за это деньги.

Становление профессионала в сфере прикладной психологии — это традиционный путь высшего (часто, медицинского) образования с дальнейшей научной карьерой и постепенным продвижением в своей специфической области. Очевидно, по окончании основного образования им приходится самостоятельно повышать свою квалификацию, но в подобных направлениях дорожка обычно уже протоптана — научные руководители, конференции, публикации — изобретать что-то новое не обязательно. Профессионалом можно стать, изучая уже известное и перенимая опыт коллег по отрасли.

Но есть тут один нюанс, на который следует обратить внимание. Прикладные психологи изучают свойства и закономерности функционирования невротичного сознания. Это принципиальный момент! Их интересует, как решить ту или иную практическую задачу в условиях повсеместного невроза. И это никакая не ошибка и не заблуждение с их стороны, ведь на практике им действительно приходится исходить из того, что неврозы есть у всех, и всех от них излечить невозможно. Поэтому наличие невроза — это некая данность, которую следует тщательно изучить и принять во внимание при решении конкретной практической задачи.

В итоге им приходится решать проблему, как невротику-космонавту не свихнуться в алюминиевой консервной банке, вращающейся на орбите, и не перегрызть глотку невротику-астронавту… как невротику-политику преподнести свою персону и завоевать сердца невротиков-избирателей… как невротику-торговцу продать побольше товаров невротикам-покупателям… как невротику-педагогу воспитывать невротиков-детей с их невротиками-родителями… и так далее.

Еще раз: в этом нет никакой ошибки и никакого заблуждения. Вылечить всех от неврозов невозможно, поэтому и приходится изучать свойства невротичного сознания и искать возможности решения практических задач в таких вот тяжелых боевых условиях. В этом и состоит их несомненный профессионализм — в знании устройства невротичного сознания и умении с ним эффективно обращаться.

Но есть другая сфера профессиональной психологии, с которой все не так просто и очевидно, — это сфера психотерапии — та область практической психологии, которая берет на себя решение душевных проблем человека, возникающих в процессе его повседневного существования. Фактически, цель психотерапии — сделать несчастного человека счастливым или, как минимум, менее несчастным. И вот здесь происходит принципиальный раскол: какой путь к счастью считать более правильным — адаптацию и достижение психологического комфорта через социальное одобрение, или же исцеление души и достижение того же комфорта через преодоление потребности в одобрении?

Цель одна, но пути ее достижения сильно отличаются. Представьте человека, у которого ослаблен иммунитет. С детства его держали в тепличных условиях, пичкали лекарствами, оберегали от любой малейшей хвори. Теперь он уже взрослый и имеет большие проблемы со здоровьем — чуть что, заболевает всерьез и надолго. Организм физически слаб, не выдерживает никакой нагрузки. А из-за слабой сопротивляемости организма он вынужден и дальше себя всячески оберегать, и от этого с каждым годом все становится хуже и хуже.

Так вот, есть два диаметрально противоположных пути решения этой проблемы. В первом случае мы принимаем ослабленный организм как данность, потому что у всех вокруг он точно так же ослаблен, а дальше просто стараемся уберечь человека от всякой заразы и разрабатываем новые более эффективные лекарства и методы лечения для все-таки возникающих болезней. Во втором случае мы говорим, что ослабленный организм — это вовсе не данность, а вполне решаемая проблема, и теперь ищем способы, как закалить и укрепить организм, чтобы повысить его собственную сопротивляемость заболеваниям. В первом случае мы делаем ставку на медицинскую поддержку, во втором — верим, что организм может справиться с болячками самостоятельно, надо только поставить его перед этой задачей.

То же самое и с психологией: есть путь тренировки навыков адаптации с целью достижения комфорта через социальное одобрение, а есть путь развития сознания, при котором человек в перспективе перестает нуждаться в признании и таким образом избавляется от дискомфорта в связи с его отсутствием. Два пути со своими плюсами и минусами: ставка на всевозможные психологические костыли, или на свой собственный психологический иммунитет.

Если мы выбираем путь достижения психологического комфорта через социальное одобрение и поддержку, то нам самим следует оставаться невротиками — чтобы получить признание среди овец, надо самому быть овцой. Работа психолога, в таком случае, состоит в том, чтобы научить человека лучше играть и чаще побеждать в овечьих невротических играх. В этом случае психологи учат своих клиентов, как им выживать и добиваться большего успеха в условиях собственного невроза и в такой среде обитания, где все кругом тоже невротики. Утрированный пример такого рода психолога — это Карнеги с его книгой о том, как невротику завести друзей среди других невротиков. Много друзей — много одобрения — много душевного комфорта.

И в таком подходе к делу нет никакой ошибки и никакого подвоха! Задачу социальной адаптации индивидуума в условиях повсеместного невроза решать необходимо. И для ее эффективного решения нужно действительно быть настоящим профессионалом в психологии. В приведенной ранее шутливой классификации психологов — это кшатрии, рыцари без страха и упрека на страже психического здоровья. Из больных и дезадаптированных невротиков они делают невротиков здоровых и адаптированных и очень хорошо на этом зарабатывают.

Наконец, остается последняя категория профессионалов от психологии — это те, кто выбирает для себя путь преодоления собственного невроза и своим пациентам предлагает сделать то же самое. Это направление в психологии никогда не будет особенно прибыльным, потому что преодоление потребности в одобрении, в смутной надежде на то, что это приведет к успокоению души — слишком болезненное и рискованное предприятие. На этот путь решаются только те, кто уже приложил огромные усилия для достижения признания, но не достиг в этом особого успеха или, достигнув успеха, осознал, что это не сделало его счастливее.

Сложность этого пути в том, что следование ему неизбежно приводит к конфронтации с социумом. В общественном сознании нет места тому, что выходит далеко за рамки привычных представлений о правильном и неправильном. Социум неотделим от своих представлений о добре и зле, и каждый, кто желает быть под защитой этого социума и пользоваться его благами, должен принять на себя ответственность за победу добра над злом.

Эта моральная ответственность и есть суть и основа невроза, которым больны все вокруг. И если какой-то психолог, искренне желающий победить невроз, понимает, что для этого необходимо выйти за привычные рамки правильного и неправильного, и открыто заявляет об этом, то он сразу же становится персоной нон-грата. Социум и порожденный им невроз — одно неразделимое целое, и любой, кто посягнет на его основы, будет изгнан или даже уничтожен.

Признанный обществом психолог-профессионал может позволить себе абстрактные рассуждения о возможном преодолении невроза — ему даже будут аплодировать за смелость мышления, но стоит ему сделать первый практический шаг в этом направлении, так сразу же он оказывается под огнем общественного мнения — нельзя пилить сук, на котором сидишь. Психолог, поставивший под сомнение суть и основу социума, автоматически лишается всякой его поддержки. Формально, он даже не может больше называться психологом, потому что все существующие профсоюзы находятся на том же самом суку и совершенно не хотят грохнуться на землю — они просто выставят за дверь того, кто не оправдал доверия и подрывает привычные устои.

Таким образом, путь психологического выздоровления — рискованное предприятие, которое, к тому же, не предполагает никаких гарантий на успех. Есть обоснованная надежда на то, что преодоление потребности в одобрении приведет к долгожданному внутреннему покою и возможности прожить оставшуюся жизнь счастливо и по своему разумению. Но слишком мало на свете людей, которые могут подтвердить эту гипотезу на практике — отсюда и риск. И поэтому от хорошей жизни никто не выбирает этот путь.

В развитие темы о том, как стать психологом, возникает вопрос: а есть ли выбор, по какому пути пойти и каким психологом стать: «социальным» или «внесоциальным»? Скорее всего, никакого выбора нет. Человек находится либо там, либо там, и его собственная жизненная позиция определяет его путь в психологии. Социально ориентированный человек, будучи психологом, не сможет вывести своего пациента за рамки его невроза, потому что сам для себя выбрал путь опоры на психологические костыли. Человек, ориентированный на развитие сознания и преодоление своей зависимости от одобрения, будучи психологом, не сможет научить клиента пользоваться костылями — это будет слишком противно его природе.

Но даже если кажется, что психолог, избавляющий пациента от невроза, как будто бы круче психолога, занимающегося социальной адаптацией своих пациентов, это не имеет никакого значения. На практике каждому приходится быть собой, а не тем, кем было бы круче быть. Социальному человеку, который верит в значимость социальных игр и зависит от социального одобрения, суждено на данном этапе своей жизни быть «социальным» психологом, и нет никакого смысла пытаться играть какую-то другую роль. Человеку, который устал от социальных игр и всей душой рвется на свободу от социальных зависимостей, суждено играть роль «внесоциального» психолога и ему тоже не приходится выбирать, кем быть.

То, что мы делаем в жизни, всегда является продолжением нас самих. Так что, в конечном счете, вопрос не в том, каким психологом стать, а в том, какой человек вы есть…