Профсоюз просветленных

Просветление — это бренд. Рьяно и ревностно защищаемый бренд. Очень занятно наблюдать, какие пересуды идут в среде тех, кто официально объявили себя просветленными: тот, вон, действительно просветленный, этот вот не очень, а вот этот вообще ни в одном глазу.

То же самое происходит и в психологии, и во всех прочих профессиональных сферах. Люди, потратившие годы жизни, чтобы позволить себе именоваться психологами, врачами, юристами, крайне настороженно и критично относятся даже к своим коллегам, не то что к новичкам и любителям.

Здравое зерно в этом, конечно, есть. Но если присмотреться, то больше всего озабочены защитой профессии, как правило, именно те, кто сам сомневается в правомочности своего профессионального статуса и больше озабочен карьерой, чем своей фактической профессией.

Профессионал, если он действительно профессионал, не волнуется о том, что на его поле появляются новые игроки. Он занят своим делом, поскольку именно в этом его главный интерес — в том, чтобы делать свое любимое дело, а не в том, чтобы защищать уникальность своего положения и собственную незаменимость. Профессионал занят делом, дилетанты-карьеристы  заняты собой.

Но с «просветлением» есть один важный принципиальный момент — здесь есть вполне конкретный рубеж, который, собственно, и отличает пробужденное сознание от спящего. И нигде, ни в какой другой сфере ничего подобного нет.

Когда человек становится психологом или юристом? Когда получает диплом и официальную лицензию на профессиональную деятельность? Делает ли это его профессионалом? Или ему еще предстоит долгий путь, прежде чем он сможет качественно выполнять свою работу? А где тогда эта грань, после которой человек действительно становится юристом или психологом?

А художник? Когда он становится таковым? Очевидно, не в момент окончания художественной школы и не в момент продажи своей первой картины. Так, когда же? В момент всеобщего признания? В момент получения корочек союза художников?

Нет никакой четкой границы, и это создает почву для серьезных внутренних терзаний — «Я уже психолог или еще нет?» — и множества пересудов и сплетен в профессиональной среде, где у каждого свои собственные критерии для оценки чужого профессионализма. В конце концов, в любой сфере человеческих знаний все абсолютно условно, и никаких четких объективных границ, отделяющих дилетантов от профессионалов, нет и быть не может. Все решается только практикой: знает человек свое дело или нет.

А вот с просветлением все наоборот. Здесь не надо знать никакого конкретного дела, не нужно ничего уметь, и нет никакой такой специфической задачи, с которой бы справился только «истинно просветленный». Нет ни единого критерия, который бы достоверно определял уровень «профессионализма». Но зато здесь абсолютно четкая граница, прохождение которой и знаменует фактическое пробуждение.

Все остальные пересуды в этой сфере — это споры о глубине трансформации, произошедшей в психологической структуре пробужденного существа. И вот здесь открывается неограниченный простор для всевозможных толкований, но все они уже не имеют никакого значения.

В какой момент яйцо становится курицей? В момент вылупления цыпленка или в момент, когда цыпленок вырастает во взрослую птицу и приносит свое собственное потомство? Цыпленок — это уже курица, или еще нет? А подросший оперившийся цыпленок? Где здесь четкая граница?

Единственный неоспоримый момент здесь — это факт вскрытия скорлупы. Цыпленок либо внутри, либо снаружи. Либо он перестает быть яйцом и становится птицей, либо так остается в скорлупе и заканчивает свой путь яичницей на адской сковородке. Птицу, впрочем, ждет примерно та же участь.

Но вся суть именно в этом — в вылуплении. И здесь не может быть никаких разночтений. Даже если птенец проклюнулся, но не стал вылезать из скорлупы, это все равно уже больше не яйцо. Никаких промежуточных состояний тут нет и быть не может: либо центральная иллюзия бытия вскрывается, либо нет.

И если скорлупа вскрыта, это еще не значит, что вчерашнее яйцо в одночасье становится матерым петухом. Но становление взрослой птицей уже не имеет никакого значения. Вылупление, в общем-то, тоже особого значения не имеет — оно просто иногда случается — но мы сейчас акценты расставляем чуть иначе, чтобы обратить внимание на этот важный момент: просветленность — это не степень взросления цыпленка, а сам факт его высвобождения из прочной скорлупы иллюзий.

Можно провести здесь и другую параллель. Когда именно человек становится человеком? В момент рождения? Когда начинает ходить и говорить? Когда достигает совершеннолетия? Или прямо с момента рождения он уже вполне состоявшийся человек, безо всяких оговорок?

Здесь тоже есть абсолютно определенный момент вылупления и перерезания физической пуповины. И здесь тоже не может быть никаких разночтений: либо внутри, либо снаружи, либо одно целое с матерью, либо сам по себе. Но есть все-таки вполне определенная и очень заметная разница между едва родившимся младенцем и тем существом, в которое он превращается через десять-двадцать лет.

То есть факт рождения сам по себе неоспорим — человек уже появился и никогда он уже не станет человеком еще больше, чем уже есть. Но в рамках бытия с человеком могут происходить какие-то дальнейшие процессы, которые мы наблюдаем со стороны и называем взрослением. Развивается тело, развивается речь, возникает самосознание, выстраивается индивидуальность и так далее.

Что-то подобное, похоже, происходит и с просветлением. Есть фактический момент второго рождения в новом качестве, который абсолютно бинарен — либо да, либо нет — и есть дальнейшая жизнь, прожитая в ином состоянии и с иной позиции. И в течение этой новой жизни тоже происходит процесс становления — обновленное сознание постепенно раскрывается, взрослеет и обретает крылья каким-то новым образом.

И как на этапе обычного человеческого бытия далеко не все люди приходят хотя бы даже к обычной психологической взрослости, так и факт пробуждения еще не гарантирует того, что новое сознание раскроет весь свой потенциал, а не останется на уровне «инфантильной просветленности».

Надо полагать, именно об этом все споры среди пробужденных: кого считать «профессионалом», а кого «дилетантом»? Но это как раз та ситуация, где нет и не может быть никаких четких ориентиров. Глубоко инфантильный человек не способный к самостоятельному существованию — это не в меньшей мере человек, чем какой-нибудь Стив Джобс. Между ними есть очевидные различия, но нет никакой возможности доказать, что один из них в большей степени человек, чем другой.

Так и с пост-пробужденным бытием: сознание может застрять здесь у самых ворот и навсегда остаться на границе между двумя мирами, или же может отправиться в долгое путешествие к виднеющимся вдалеке вершинам. И это будут две разные жизни со своими очевидными различиями, но в контексте пробуждения это не имеет никакого значения — цыпленок уже вылупился, и теперь уже не важно, останется ли он на всю жизнь в гнезде, или улетит в далекие страны. И даже если он никогда не научится летать, все равно — в тыкву яйцо он уже никогда больше не превратится.

Таким образом, по аналогии с рождением и взрослением, можно выделить два отдельных понятия, обозначающих момент фактического пробуждения и процесс дальнейшего становления в новом качестве. Рождение и пробуждение — это момент перехода из одного качества в другое, который не может быть «наполовину», а взросление и новое, следующее за пробуждением, становление — это процессы без каких-то конкретных рубежей и критериев успеха.

Либо плод, либо человек; либо яйцо, либо птица; либо гусеница, либо бабочка; либо спящий, либо пробужденный. А все различия внутри каждого отдельного состояния не имеют особого значения и являются лишь условностью. И погоня за теми или иными достижениями в рамках одного и того же состояния — это не более чем игра, развлечение, забава.

Самый человечный из всех людей — все равно всего лишь человек. Самая крупная и сильная птица — это всего лишь птица. Самая красивая бабочка — это всего лишь бабочка. Самый просветленный из всех пробужденных — это всего лишь еще один пробужденный.

И ведь именно в этом самая суть пробуждения — в обнаружении условности всяких различий. Все кажущиеся незыблемыми границы, этапы, уровни, рубежи существуют исключительно умозрительно, в то время как истинное бытие цельно, едино и безгранично. Даже противопоставление сна и пробуждения — это всего лишь еще одна пустая видимость. Но, как это ни странно, мериться различиями, конкурировать, создавать профсоюзы и защищать свой ареал обитания продолжают даже самые пробужденные.

Удивительно и забавно!